Воспоминания о войне

Воспоминания о войне
Часть 4: Записки из плена
«Круглые сутки работала бензиновая фабрика в Кивыили, давая бензин для немецкого транспорта. Через каждые 20 минут шибер поднимался, густой пар и газ окутывали людей, суетливо работавших и старавшихся вытолкнуть вагон из туннеля. Наконец толкачи дали толчок и вагон, шипя и обдавая жаром, загромыхал по рельсам. Один из каторжников не успел отскочить, ослабев от каторжной работы и от газа, и его нога попала под колесо вагона. 

Стой! Стой! – испуганно закричал он, но вагон уже протарахтел по ноге… Люди подскочили к нему стараясь помочь подняться, не понимая в чем дело, но он, умоляя глазами, просил, чтобы его не трогали. Товарищи его принесли носилки, осторожно уложили его и понесли в лагерь. Остальные каторжники опять схватились за крючки, ибо шибер опять уже шипел и открывался, выпуская густое облако пара и газа.
Михаил Петровский, военнопленный № 43170, работал уже второй год на этой фабрике. Каторжная работа, недоедание измотали все силы. И он ходил постоянно то и дело спотыкаясь, еле держась на ногах. «Давай, давай!» - кричал надсмотрщик эстонец, еле выговаривая по-русски. Их было семеро. Люди из разных городов и областей: из Тулы, из Курска, из Горького, из Самары, из холодного Архангельска. Люди разных профессий, с разным образованием, но они жили дружной семьей. В марте 1944 года, когда наши войска гнали озверелого фашиста на всех фронтах, эстонцы еще сильнее озверели. За каждый промах в работе били каторжников как собак. Но зато ребята повеселели, перенося побои проклятых «Куратов». И вот в конце марта трое из них заболели. Всю работу приходилось выполнять вчетвером…
Вечером полдесятого свисток известил, что пора строиться на работу. Михаил лениво поднялся с койки, обул колодки, поплотнее запахнул …, и, нахлобучив на уши пилотку, вышел из барака. Вьюга заметала перед ним тропинку, ведущую из шестого барака в третий, где их ждал конвой. Ветер до костей пронизывал его худое тело, казалось, он шептал Михаилу, чтобы тот вернулся в барак…
«Шнель! Шнель!» - так немец дежурный отправлял их на работу.
Каторжники, стуча колодками, быстро выстроились, и немец, посчитав их крикнул: Ап!
У Михаила забилось сердце, кровь застучала в висках. «Не пойду» - решил он и быстро выскочил из барака, повернул на лево за угол. Тогда как все пошли прямо по тропинке к воротам. За ним еще отскочили трое. И мгла скрыла их от лучей прожектора. «Стой» - подумал Михаил, в барак возвращаться пока нельзя, т.к. полицай пойдет проверять по комнатам. И простоял так целый час, пока все успокоилось.
- Петро! – удивленно произнес Михаил, увидев лежащего на койке товарища по работе.
ХХХ
Махов и Иванов пришли, как всегда, на старое место работы. Уже завыл гудок, извещая о пересменке. А их было двое, тогда как работы было, что и всемером не справиться.
- Хорошо, ты Иванов тормози вагоны, а я их буду ставить в очередь. – проговорил Махов.
Все 24 вагона стояли на цепной дороге. Прибежали мастера с фабрики требуя, чтобы скорее сгружали вагоны. Нет людей. – спокойно отвечал Махов, помалу крутя штурвалом. Вагоны стояли с грузом, постепенно охлаждаясь. Фабрика встала и простояла 3 часа…
Михаил лег, закутавшись поверх одеяла рваной шинелью, и спокойно заснул, проспав до утра. Многое снилось этой ночью, ему казалось, что он побывал дома и видел всех родных. Проснулся он от топота колодок по коридору, это шли товарищи с работы. Было воскресенье. На работу надо идти через 8 часов, т.е. в 6 утра с работы, а в два дня опять на работу. «Но что оно, там будет?»
Как и всегда завыл гудок ровно в 2 часа, и Михаил приступил к работе. Надзиратель увидел Михаила, повернулся в дверях и ушел. Через 15 минут пришел сменный мастер с резиновой дубинкой в руках.
- Петровский, почему не был на работе? – Ехидно спросил он.
- Был больной. – Спокойно ответил Михаил.
- Ах, больной, вот тебе – и быстро взмахнул дубинкой, хотел ударить по голове.
Михаил ожидал этого. Защищая голову от ударов, подставлял левую руку, рука посинела, но удары все продолжали сыпаться. Михаил крепко стиснул в правой руке железный крюк, но сдержался, зная, что ударить мастера, значит или смерть, или концлагерь.
Видя, что удары не попадают по голове, мастер со всей силы ударил в зубы. В глазах потемнело, пошатнувшись Михаил упал, обливаясь кровью…
Через 10 минут Михаил очнулся, мастера уже не было.
Вытирая кровь с разбитых губ и зубов, он тихо шептал: «Ну, гады, дождетесь своего, придет час расплаты.»
И этот час пришел. В сентябре 1944 г. немцы удирали из Эстонии, а все эти эстонцы-надзиратели теперь лисицей прикинулись.»*
19.03.1946 г.
Людвигслуст.
После освобождения Макар Перепелкин несколько месяцев провел в госпитале, а затем вернулся в состав действующей армии. 22.05.1945г. отправлен в Германию в распоряжение командования 963-го стрелкового полка, позднее вошедшего в состав советских оккупационных войск в Германии, в рядах которых Макар и нес свою службу рядовым стрелком-красноармейцем до ноября 1946г. За боевые заслуги награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», медалью «За отвагу», Орденом Отечественной Войны 1 степени (1985). После демобилизации вернулся в родные края. Работал в Колхозе «Победа» Ухтостровского сельсовета, преобразованном в 1971г. в Племсовхоз им. К.Е. Ворошилова. За трудовые достижения награжден медалью «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина» (1970).
Примечение: сохранены пунктуация и орфография первоисточника.
Конец.
Автор статьи Марина Андреу