Посвящается деду Макару

Друзья, в предверие праздника Дня Победы я начинаю цикл из 4 статей под общим названием "Воспоминания о войне", основанных на воспоминаниях брата моего деда - Макара Григорьевича Перепёлкина. В своей рукописи он делится переживаниями, мыслями, описывает события и людей, с которыми он разделил нелёгкую военную судьбину... его такое простое повествование, незамысловатые диалоги никого не оставят равнодушным.
Марина Андреу

Воспоминания о войне
Часть 1: На фронт!


14 апреля 1941 г. Макару Перепёлкину исполнилось 19 лет. Война застала его вместе со старшим братом Арсением в Молотовске (ныне Северодвинск), где он работал на недавно созданном судоремонтном заводе слесарем – судосварщиком. В своих воспоминаниях он так описывает зиму 1941г.: «Как буря налетела на Молотовск зима. Декабрь 1941 г. был холодным. Водопроводы многие замерзли. Война очень отразилась на городе. Всюду чувствовалось военное положение… Продукты выдавались по карточкам. Вечером после десяти ни одной души, только лишь патрули из солдат и ополченцев нарушают ночную тишину, проходя по деревянной мостовой, громко стуча кованными каблуками. Все кругом замаскировано, как будто в городе все вымерло.»* Получив повестку, он отправился на фронт в марте 1942 г., далее были бои, окружение, ранение, плен, 3 года каторги в Кивыили (Эстония), освобождение, госпиталь, служба в Германии в оккупационных войсках в г. Людвигслуст, и именно там, уже после окончания войны в 1946 г., он стал вести дневник (в старом журнале, оставшемся от немцев), куда записывал свои воспоминания о последних пяти годах жизни полных тягот и лишений, делал зарисовки, вклеивал фотокарточки своих сослуживцев, чтобы весь этот тяжкий путь не стерся со времени из памяти, не притупились чувства от пережитых ужасов войны, хотя в самом начале все представлялось ему в более радужных красках, свойственных молодости.
«Михаил Петровский, придя с работы в 5 часов, увидел на столе повестку в РВК. Вот уже два раза он уходил в армию, но все время вертали назад по директиве директора (завода). Ну, - сказал Михаил, - теперь уже никто не вернет!»*
Как вы уже могли заметить, Макар писал воспоминания не от первого лица, а как бы описывал события из жизни Михаила Петровского со стороны. Скорее всего этот псевдоним он придумал себе под Волховом, когда ему пришлось уничтожить свои документы после осознания неизбежности плена. Оставил только свои инициалы: М.П. – чтобы не забыть настоящее имя.
Спасибо огромное дочери Макара, Галине Макаровне, которая сберегла рукопись отца-фронтовика, и его записи увидят свет спустя 75 лет с момента написания.
Итак, начнем. 13.01.1942г. Макар Перепелкин (=Михаил Петровский) мобилизован в РККА. Поступил на службу в 59-ю отдельную мотострелковую разведроту (59 ОМСРР) 59-й Армии рядовым красноармейцем стрелком.
«…25 марта пришел приказ грузиться на эшелон. Они поехали на фронт. На фронт! На фронт! Гулко отдавались разговоры в ушах Михаила.
Везу-у-у! – свистел паровоз на поворотах, как бы успокаивая фронтовиков, везя подкрепление. Быстро домчались до Вологды. Но после Вологды эшелон все чаще и чаще стал останавливаться. Дорога повернула на Северо-Запад. Значит на Ленинград, тяжело вздохнули некоторые. А молодежь все веселится, не думая о предстоящих битвах.
Все чаще и чаще стали появляться разбитые станции и полустанки. Вот Ярославль проехал и Рыбинск промелькнул своим девятиэтажным комбинатом. И опять пошли станции и полустанки. Проехали и еще одну станцию, от неё осталась только одна вывеска. Глубокие воронки доказывали, что здесь недавно прошла бомбежка.
- Вот! Смотрите, - сказал комиссар – что они делают, а сколько матерей и детей погребено под этими развалинами. Еще крепче сжимали бойцы в руках винтовки. Сердце обливалось кровью, жаждая отомстить за смерть отцов и матерей.
Наконец-то Малая Вишера… Разгрузка, тихо передали по всем вагонам, и наши разведчики стали выпрыгивать из обжитых теплушек на почерневшую от угля землю.
Уже начало вечереть. Самое время для похода - говорили бывалые фронтовики.остроившись в боевом порядке повзводно, они покинули Малую Вишеру. Дорога вела на Жевелево. Проходили сожженными дотла деревнями и только один указатель напоминал, что здесь когда-то была деревня. Да оставшиеся трубы точно кресты стояли на пепелище сгоревших домов. Тяжело было проходить этими деревнями, бойцы шли, низко опустив головы.
На другую ночь прошли Немецкую и Александровские колонии, Ермолаевку, и к утру подошли к Жевелеву. Уже чувствовалось близкое присутствие фронта. Хорошо были слышны орудийные раскаты. В стороне то и дело вспыхивали ракеты, освещая темное небо то белыми то красными цветами. Не доходя до города, рота встала на привал. Посоветовавшись с комвзводами, через пятнадцать минут командир роты дал команду и рота, приняв боевой порядок, стала двигаться. Прошли город и очутились на берегу Волхова. По отделениям, быстрым шагом через реку передают по цепочке. И рота, быстро рассыпавшись цепочкой, благополучно переправилась через реку.
Расположились в лесу. До передовой два-два с половиной километра. Слух хорошо улавливает пулеметную и винтовочную перестрелку. Грохотали прославленные Катюши, снаряды, которые вдруг вырывались откуда-то из чащи леса, точно лебеди летели, оставляя за собой огненный след. Через несколько секунд над немецкими окопами раздавались оглушительные взрывы и осколки жгли и палили все на своем пути. Десять дней они стояли в лесу, поджидая остальные подразделения. И вот 30 апреля был дан приказ отделению во главе с лейтенантом на выполнение задания. Их пошло шесть человек. Пошел и Михаил. Все молодые, не знакомые с фронтовой обстановкой. Надо было проходить речку и от речки метров 400 или 500 - наши траншеи.
Пули точно шмели жужжали кругом. Сначала пригибаясь, они делали маленькие перебежки, но потом уже как будто привыкнув прямо в полный рост быстро добрались до своих окопов.
- Что, пополнение? – удивленно спросил первый попавшийся навстречу им пожилой солдат, весь обросший бородой.
Да, да! Завтра вам будет подкрепление. Завтра мы им дадим перцу, – грозя кулаком в сторону немцев, сказал Воробьев.
Лейтенант выбирал место для наблюдения, и наконец выбрал один блиндаж и воронку от тяжелой бомбы. Они расположились по трое. Михаил попал с лейтенантом. Позади была шоссейная дорога и железная дорога Чудово – Новгород. Впереди в метрах 80-100 густой лес, в котором расположились немцы.
В бинокль можно было видеть движения их, хотя они скрыты были кустами. Иногда в промежутках между деревьями промелькнет голубая каска и опять ничего. Михаил долго всматривался в одно место. И наконец передал лейтенанту бинокль и сказал смотреть в тот кустарник, откуда поднимается дымок.
- Правильно, правильно, - прошептал лейтенант и, взяв карту, он сделал заметки. Закончив делать все, что требовалось, лейтенант приказал отходить той же дорогой назад. Михаил с лейтенантом вкинул три найденные автоматы и винтовку, пригнувшись тихо, покинули блиндаж. А Маслов побежал в воронку сказать, чтобы и те отходили. Лейтенант легко вспрыгивал и бежал на ходу выбирая места, где залечь. Кругом щелкали разрывные пули. Михаил не отставал от лейтенанта. Перебежав железнодорожное полотно, облегченно вздохнули.
-Ну теперь не страшно – сказал лейтенант. Они пролежали минут тридцать, поджидая тех, кто были в воронке. Но их все не было.
- Вот черти, чего они тянут? Ведь скоро прилетят пикировщики.
- Пойдем помаленьку, а за рекой подождем, они нас догонят, - предложил Михаил. И потихоньку они дошли до речки.
- Стой! Стой! Самолеты – вскрикнул Михаил, схватив лейтенанта за рукав, резко остановил. Смотри, семь штук.
И верно, из-за горизонта показались пикировщики.
- Пойдём-ка подальше от речки, - сказал лейтенант, - так как они будут бить по мосту и по переправе. И быстро побежали к одинокому кусту, что в метрах 150 от реки. - Быстрей, быстрей, а то заметят гады, ведь они не брезгуют и по одному солдату бьют. Только они успели лечь между бревен, которые, к их счастью, оказались тут, как самолеты уже делали боевой круг, высматривая себе добычу. Михаилу не терпелось, он все крутил головой, глядя, куда будут сбрасывать бомбы.
Первый самолет пошел в пике. Завыла сирена, издавая душераздирающий звук. Михаил точно прирос к земле, боясь даже пошевелиться. Бомба с треском рявкнула подле реки и как будто подавилась грязью. Вторая бомба ударила в метрах пятидесяти от того места, где они лежали. Камнями и грязью засыпало весь куст.
- Жив? – спросил лейтенант.
- Не так-то просто нас угробить, - проговорил Михаил.
Он быстро прижал голову к бревнам, это уже наша – подумал он тогда, когда бомба, свистя, летела прямо на них.
Глухой удар, у Михаила замерло сердце, он не шевелился, ожидая, когда последует взрыв. Прошло уже 5-10 секунд, а его все не было. – Значит, наше счастье, что она не разорвалась, а то верняком бы нас похоронила. - Остальные бомбы падали в стороне от них, все ближе и ближе к переправе. Когда самолеты улетели, около полотна показались остальные их товарищи. Поругав немного их, лейтенант приказал переходить через речку. Весело насвистывая, возвращались как бы домой, в родные шалаши. Здесь давно уже их ждали остальные товарищи по взводу. Сколько было тут рассказов о том, как они были под бомбежкой, все с интересом слушали и завидовали найденным автоматам. Ведь тогда, еще в 1942 г., автоматы были не так распространены. Они не заметили, как быстро стемнело. Когда кончились разговоры, все легли спать. В 4 часа утра дан приказ: собрать все вещи и передвигаться.
В 5 часов заговорили катюши. Было 1 мая. В честь праздника наши пошли в наступление, решили прорвать оборону немцев. Заукала тяжелая артиллерия, стоящая в 4 км от передовой, снаряды с воем проносились над нашими головами. Им вторили короткоствольные гаубицы, пуская шрапнель по лесу, залаяли тупоносые максимы. И вдруг все смолкло. Где—то далеко в стороне послышалось: Урааа - его подхватили и понесли. Многотонное Ураааа долго не смолкало. То оно замирало в треске винтовочных и автоматных выстрелов, то вновь возвращалось еще с большей силой, морально убивая неприятеля. Немецкие самолеты точно коршуны кружили над полем брани. Эх, кабы парочку ястребков, они бы разогнали этих стервятников. Но все-таки ценою больших потерь наши войска продвинулись на километров 8, и заняли оборону, где был немецкий штаб батальона. Самолеты беспрерывно бомбили и обстреливали из пулеметов нашу передовую. И так продолжалось до 10 мая. Начиная в 7 утра и заканчивая в 7 вечера.»*
Примечение: * сохранены пунктуация и орфография первоисточника.
Автор @ Марина Андреу