Любовь Геннадьевна Шаповалова

кандидат технических наук, исследователь и пропагандист северного деревянного зодчества. Автор многих научных и художественных статей и очерков.
Влево, куда я направляюсь, на горизонте, на фоне ясно-звонкого, глубокой, пронзительной голубизны северного неба в разрывах дымчато-серых облаков появляются чёткие пирамидки высоких тёмно-серых елей. Лишь перевалив через вершину холма, замечаешь, что одна из этих «елей» увенчана маленькой главкой, такой же тёмно-серой. 

По мере приближения путника деревянный шатёр с главкой выступает вперёд, а деревья отступают на дальний план. Там так и есть - четыре огромные старые ели с ровными кронами поставлены в ряд. Они, словно стража, защищают храмы Богоявленского прихода от ветра и огораживают территорию погоста с юга, со стороны двинской протоки. Ветер с реки создаёт в кронах елей постоянный довольно сильный, даже грозный шум. За широкой двинской протокой - северо-восточная сторона Курострова. С церковного пригорка прекрасно, как на ладошке, вид на блестящие двинские протоки и бесконечное «зелёное половодье» широких волнистых лугов с рассыпанными близ воды островными деревеньками-невеличками, охватившими в подгорье, словно ожерелье, струящийся в светлом мареве пологий холм в центре Курострова. Холм этот закрывает собой противоположный матёрый берег Двины с достославным градом Холмогорами.
На север с вершины «кулич-острова» раскрывается не менее дивная картина - расстилаются безграничные дали, распахивается беспредельный простор двинской поймы: впереди безлесный мыс-язык острова, обрываясь в протоку, продолжается длиннющей низкой луговиной, далеко справа за серыми шиферными крышами деревеньки проблёскивает корабельное русло, а слева, за высокими тополями близ другой деревеньки - двинская протока, и где-то у горизонта два потока воды соединяются в один, снова становясь единой могучей северной рекой. Двина ниже Ухтострова достигает необычайной ширины, водная гладь, разливаясь, словно бы заворачивает за горизонт. Вода с оттенком старого серебра неторопливо струится меж красно-бурых отвесных берегов, истыканных множеством ласточкиных гнёзд. Дома деревенек, рассыпавшихся на обоих матёрых (материковых) берегах, можно рассмотреть с трудом, и не перестаёшь удивляться высоте, на какую они взгромоздились. Вдалеке на широком пространстве реки пыхтит буксир, с натугой тащит против течения большую баржу. Отсюда баржа кажется жучком, ползущим по серому асфальту дороги. Гулко в воздухе. Птиц над холмом совсем нет - их бы сразу снесло ветром, лишь иногда над Двиной вспыхнет снежной белизной крыла одинокая чайка да в подгорье, над нижней деревней, без устали стригут свежий майский ветер стрижи.
Природа облачается в «радостную одежду приятныя весны». Затуманены леса на матёрых берегах. В мягкой дымке встают просвеченные солнцем берёзовые рощицы на краю острова, краснеет тонкая штриховка краснотала, осыпанная жёлтыми пуховичками. Чуть покатая луговина покрыта мягкими изумрудными ворсинками первородной зелени. Травы тянутся из земли прямо на глазах.
Любовь Геннадьевна Шаповалова. Журнал "Север" 2017 год