Василий Петрович Батраков
Снимок сделан а 1991 году. Василий Петрович Батраков вышел на крылечко дома, в котором жил с супругой в Чухчереме. Теперь уже нет в живых спутницы жизни. В том чухчеремском доме случился пожар. Без крыши над головой но оставили, живет сейчас Петрович в поселке Луковецкий. 

Встретились мы не так давно в Доме культуры, куда народ собрался на встречу с районным руководством. Порадовавшись за ветерана, что он еще очень интересуется делами поселка и района, что собирается по путевке в санаторий, я решил обязательно написать о нем в газете. Ведь целую ночь девять лет назад вспоминал и рассказывал мне Василий Петрович о своей жизни. Записная книжка была исписана чуть не до конца. А привел меня тогда к Батракову интерес к вопросу производства кирпича в районе. В то время еще оставалось его производство в Товре.
Раньше в крестьянских семьях рождению девок не очень радовались. Землей женский пол не наделялся, только на ребят пай был положен. С ранних лет пацаны к труду по хозяйству привыкали. Так и Вася с семи лет посильную работу по дому делал, а с восьми - уже и косить стойкой начал. Все получалось, за что брался. Это и помогло к жизни в любых условиях приспосабливаться.
Запомнилось, как в первый класс школы не принимали из-за того, что отца раскулачили. Такая была политика у них в Сетигорах, что в Нижней Чухчереме: или кулаком, или колхозником. Другого выбора не давали. Когда имущество к Петру Лукьяновичу описывать пришли, у кулака Батракова девять ребятишек на соломе спали. Из мебели - кухонный шкаф, стол, лавки. Не посмотрели, что отец в первую мировую войну был ранен, что Ворошилова охранял. Правда, потом Архангельский окрисполком удовлетворил ходатайства П.Л. Батракова и его брата Василия Лукьяновича о восстановлении их в избирательных правах. А вот их двоюродного брата - Петра Андреевича Батракова - в 1937-ом расстреляли.
В школу Василия все же взяли. Еще довелось поучиться бухгалтерскому делу у счетовода. Хотел в морской техникум поступить. Работал в организации, занимающейся снабжением рабочих обстановки пути на Северной Двине. Возил им хлеб, зарплату. Участок большой - от Архангельска до речки Смердья.
Война, плен
На военную службу Василий Петрович Батраков пошел перед самой войной. Был призван Исакогорским военкоматом 4 мая 1941 года. Определили писарем в отдельный танковый химбатальон.
Было это возле станции Пустошка, недалеко от латышской границы. Войсковая часть только формировалась. Все техническое оснащение состояло из четырех танков БТ-7, пяти танков Т-26 и трех амфибий. Рядом дислоцировался в летних лагерях автомобильный батальон.
От момента призыва до начала войны времени на обучение совсем мало было. А писарь батальонный материальную часть изучал, но от строевой подготовки освобожден был. Тем не менее, выдержал Василий Петрович все тяготы переходов, когда в первый военный месяц переформировывали и перебрасывали батальон: десять дней шагали, преодолевая за сутки до 90 километров.
Когда ночью в бой под Старую Руссу бросили, в батальоне всего одна сорокапятимиллиметровая пушка была. Дали солдатам винтовки и фактически необученными кинули в самое пекло войны. Против фашистских танков и автоматов, все равно как с палкой на медведя. Что последнее в этом первом бою запомнилось - это приказ к отступлению. Только выполнить его рядовой Батраков не успел, контузило. Так этот первый бой для северянина и последним оказался.
Очнулся в сарае. Туда немцы человек пятьсот пленных согнали. Потом в Старую Руссу всех строем повели. В железнодорожный состав загрузили и в Ригу вывезли. Выгнав из вагонов, всех военнопленных построили и отсортировывать стали: кого куда отправить. Видимо, мог еще тогда Василий Батраков сгинуть бесследно, но повезло. Оказался в числе полусотни мужиков отобранных для работы в сельском хозяйстве.
Покупателем-фермером был русский хозяин, родом с вятской земли. В Латвии остался еще с первой мировой войны. Жена у него латышка. В хозяйстве было 50 гектаров арендованной земли, 15 коров, четыре лошади, поросята, овцы. Имелся локомобиль, жнейка, косилка... В горячую пору пришлось по 16-18 часов в сутки работать. Когда пахал, обед принесут, пару лошадей сменят, а пахарю нет замены.
Бежать? Неведомо куда - один не решился. Никаких сведений не было, что на фронте творилось. Все написанное в печати о партизанах в Латвии, Василий Петрович под сомнение ставит, говорит, не слышал тогда о них. Так Батраков пробатрачил год и несколько месяцев. Пока не произошел один случай.
Как-то грузили на железке сахарную свеклу. Сын хозяина додумался скрутить с паровозишка манометр, рассчитывал куда-то для самогонного аппарата приспособить. Немцы пропажу обнаружили и с обыском пришли. Манометр быстро нашли и за кражу прижучили, а фермер, выгораживая сыночка, показал сыщикам на своего безропотного работника. Когда Василия в Саласпилс увозили, хозяин дал самосад, хлеб, сало. Только от такой щедрости арестанту легче не стало. В лагере начислили 50 палок. Полицай, Семеном звали, вроде жалеючи бить начал, а фриц орудие наказания у него выхватил и огрел три раза со всей силы: вот так надо. Отхлестали, и на нары в карцер. В одиночке 30 суток сидел. Верхняя одежда - не положена. Табак, хлеб - не положены.
В лагерных бараках нары в четыре яруса. Заключенных тысячи. Выжить в условиях Саласпилса было сложно. Василий Батраков еще не доходной был. Как говорит, по состоянию здоровья в лардын - команду определили, уборные чистить. Впрягались в оглобли тарантаса с бочкой и вывозили нечистоты на поля. Охранник был один, потому и вынашивали планы побега.
Только бежать на сей раз Василию не пришлось. В числе десяти человек вывели за ворота лагеря, заставили раздеться, проверили одежду.... Перевезли на пересыльный лагерь в Тарту и поместили там в карантин. Опять отбор шел, кого из невольников куда на работу отправить. В Кивиоли тогда Кох заводы строил, в шахтах только заключенные и работали. Кто на фабрику, других - в шахты. Обычно заключенные ближе к землякам держались. Встретил Сашку Широкого из Косково, тот на кухне работал. По мере возможности выручал. В одиннадцатом бараке оказался Макар Перепелкин, тоже из архангельских. Он в колено был ранен. С ним условились, что если один из двоих выживет, родным рассказать: где и как виделись. (Остался тогда в живых и Макар Григорьевич Перепелкин. 9 мая считал вторым днем рождения. Умер в 1990 г.)
Батраков думал, повезло - в маляры записали. Повели же песок с платформ разгружать. Потом очутился при подсобном хозяйстве зенитной воинской части. За обвинение в попытке побега после трех суток карцера отправили на фабрику. Бесполезно было доказывать, будто бежать не собирался.
На самых тяжелых работах долго не протянешь. Требовался специалист с навыками в сапожном деле - жить хочется - решил попробовать. Опыт был лишь в выделке кож, когда у хозяина в Латвии работал. Показали как подметки, как каблук крепить. Мастер посмотрел: на первый раз сойдет. На второй, третий день присмотрелся и освоил дело.
Позднее в мастерской до десяти сапожников работало. Со спекулянткой удалось связь наладить. Кое-что из одежды припасти. Зиму отработал. Весной втроем стали к побегу готовиться. Андрей Петрович Соколов, Васька Семенюк, а к назначенному сроку и четвертый компаньон нашелся.
продолжение следует...
А. Угольников
Газета "Холмогорская жизнь" 2000 год